В семь утра следующего дня мы, зевая, уже сидели в машине. Тетя Ира чувствовала себя неплохо и, конечно, пропустить поездку в Дублин не могла, так что нам опять пришлось разместиться втроем на заднем сиденье.

– Моя очередь сидеть с краю, – быстро объявила я.

– Ладно, я посередине, – великодушно согласился Максим.

Я бы, конечно, предпочла устроить посередине Женьку, а не его братца – чем-то этот вечно хмурый парень меня смущал и заставлял чувствовать себя неловко в его присутствии, – но делать было нечего. Не продолжать же ломаться, рассаживая всех по своему желанию!

Однако беспокоилась я напрасно – едва мы расселись, Максим положил голову на подголовник и мерно засопел. Это было очень грамотное решение, учитывая, что нам предстояло еще целый день гулять по городу, и я сказала себе, что тоже не лишним будет подремать. Почти всю дорогу я честно провела с закрытыми глазами, но напрасно – отключиться все равно не удалось, только зря пропустила все красоты за окном.

Около десяти утра Оксана притормозила у Русского посольства и с беспокойством посмотрела на часы:

– Уже не успеваю вас в центр забросить, придется самим добираться. Вон там остановка автобуса, на нем доедете до…

– Мам, я в теме, – перебил ее проснувшийся Максим.

– Точно, – хлопнула себя по лбу она. – Я ж забыла, что ты в Дублине лучше меня ориентируешься. Ир, ты с ними?

– Нет, лучше с тобой, – мудро усмехнулась Женькина мама. – Зачем я буду молодежи мешать! Они у нас самостоятельные, везде справляются, к тому же Максим город знает. Идите, дети! – напутствовала она.

– Мелочь у вас есть? – спохватилась Оксана. – Билет надо покупать у водителя, а они сдачи не дают – за ней надо потом в офис транспортной компании идти.

– Все есть, – отмахнулся Максим и через меня потянулся к дверце:

– Прошу.

Я ступила на асфальт и поежилась – даже к десяти утра нисколько не потеплело.

– А вот и автобус, – оживился Максим. – Давайте в темпе!

И мы рванули в лучших традициях национальной русской забавы – бега за автобусом. Он оказался двухэтажным, и мы, отдав водителю монетки – конечно, считать их без сдачи никто не заморочился, – стали карабкаться наверх по неудобной лесенке посреди салона.

– Зачем, выходить скоро, – проворчал Максим, но все же последовал за нами. – Что вы как дикие!

– Ни разу еще в двухэтажном автобусе не ездили, – миролюбиво пояснила я.

Мы уселись на сиденье и с восторгом уставились в окно – с такого непривычного ракурса.

– А это что там впереди, собор Святого Патрика? – всмотрелся Женька.

– Ну да, – отозвался Максим.

– Выходим тогда!

– Так до центра еще не доехали.

– Так собор же Святого Патрика! – для непонятливых пояснил Женька, направляясь к лесенке.

Внизу мы были пойманы странным господином в шляпе, с густой рыжей бородой.

– How do you do? – приветствовал он нас фразой из учебника, которой, по словам Оксаны, давно уже никто не пользовался.

– How do you do? – выудив из памяти обрывки школьных знаний, повторила я в ответ, старательно улыбаясь.

Персонаж еще пытался что-то нам сказать, но тут, к счастью, двери открылись, и мы с облегчением покинули автобус.

– Какие вы колоритные персонажи, – ухмыльнулся Максим. – Городские сумасшедшие сразу почувствовали родственные души.

– Да, мы такие, – самодовольно согласился Женька, для разнообразия проигнорировав и «персонажей», и «сумасшедших». – Вот у вас тут народ чудной! У нас бы и в голову не пришло в автобусе с незнакомыми людьми здороваться, даже если они тебе показались очень прикольными.

– Кстати, – вспомнила я, – твоя мама говорила, что так никто не здоровается, а вот, пожалуйста.

– Значит, тоже турист, – нелогично предположил Максим и вдруг закричал: – Стой, ты куда!

Я, шагнувшая было на «зебру» пешеходного перехода, испуганно замерла.

– Это для кого написано? – указал он на дорогу.

На асфальте красовалась огромная надпись белыми буквами: «LOOK RIGHT» [24] .

– В Ирландии правостороннее движение, – нравоучительно сказал он. – Возможно, вы уже успели заметить, что водитель сидит не слева, а справа?

Мы, конечно, успели это заметить, хотя и не катались на переднем сиденье.

– Поэтому, переходя дорогу, надо смотреть сначала направо, а потом налево, – продолжал лекцию Максим. – И для таких, как вы, рассеянных с улицы Бассейной, сделали специальную надпись.

– Как мило, – притворно восхитился Женька. – Ирландец до мозга костей помнит русские детские стишки!

– Пойдемте, – потянула я, чтобы пресечь перепалку.

Перед тем как шагнуть на переход, я решила законопослушно посмотреть направо, для чего мне пришлось сделать над собой небольшое усилие.

– Голова не поворачивается, – пожаловалась я.

– Вот она, сила привычки, – заметил Женька, когда мы наконец перешли на другую сторону улицы.

Солнце ярко светило, но практически не грело, поэтому мы быстро нырнули в собор. Конечно, там было нисколько не теплее, но мы по крайней мере спрятались от вездесущего ветра.

– Сурово тут у вас, у католиков, – огляделся Женька. – Не то что у нас церкви – веселые, нарядные, разноцветные. А у вас серые каменюки, и все.

– Зато у вас стоять надо, – парировал Максим. – А здесь скамеечки удобные. Не хотите, кстати, присесть?

Присесть особо не хотелось – совсем недавно несколько часов просидели в машине! – но мы тем не менее послушно уселись на деревянную скамейку с мягким бархатистым сиденьем. Под ногами обнаружилась ступенька, тоже обитая бархатом.

– А это что, для гномов? – пошутил Женька.

– Для коленопреклонений, – серьезно отозвался Максим.

– С ума сойти! Коленопреклонение – и то с комфортом! А где же аскеза и смирение плоти?

– А ирландские гномы, кстати, называются лепреконы, – продолжал познавательный рассказ Максим. – Они ходят в зеленой одежде и держат в руке левый башмак, так как шьют обувь, но во время работы людям никогда не показываются. У каждого из них свой горшочек золота. Есть ирландская легенда – если прийти к основанию радуги, можно найти золото лепрекона.

– Нашел где рассказывать о гномах, – фыркнул Женька. – В соборе! Вот покарает тебя святой Патрик, будешь знать!

– Лепреконы – как раз его спутники, – разочаровал моего друга Максим. – И главные персонажи празднования Дня святого Патрика.

– И тут выкрутились, – восхитился Женька. – Правильно, со святым не очень-то попразднуешь!

– На самом деле ты прав, мой юный друг, – снисходительно заметил тот. – Я читал, что образ лепреконов растиражировали в рекламных целях. Не делать же сувениры со святым Патриком!

– Как не стыдно – расселись в соборе и такую чушь несут, – возмутилась я. – Пошли отсюда!

– Никто не понимает, – легкомысленно отозвался Женька.

– Ага, ты единственный русский турист, единственный и неповторимый! – съязвила я.

– Или ты гнева святого Патрика боишься? – прищурился он.

– Нет, лепрекона, – в тон ответила я и поднялась со скамьи.

Когда мы вышли из собора, на улице наконец немного потеплело.

– Может, перекусим? – огляделся по сторонам Женька.

Я мысленно поблагодарила его – он прочитал мои мысли. После нашего более чем раннего завтрака прошло уже прилично времени, но сама я напоминать о еде стеснялась, чтобы не прослыть обжорой.

– Может, ты и в Дублине какое-нибудь суперское заведение знаешь?

– Пивоварня «Гиннесс», – с серьезным видом ответил Максим.

Тут зазвонил его телефон и прервал увлекательный разговор.

– Да, мам, – ответил он. – Все нормально, осматриваем достопримечательности. Собираемся где-нибудь перекусить. Почему не надо? Окей, понял.

Он нажал на отбой и доложил:

– Они сделали все дела и предлагают поесть вместе. Сказали идти к О’Коннел-стрит, у маман там любимое кафе.

– А ты знаешь, где эта стрит? – поинтересовался Женька.